Икона Пресвятой Богородицы Печерская

День памяти - 16 мая

Сын святого мученика князя Михаила Черниговского, зверски замученного в Орде за то, что отказался изменить православной вере, Роман молился перед дивным древним образом Свенской (Печерской) Богоматери. По преданию, эта чудотворная написана самим преподобным Алипием, который учился иконописному художеству у византийских мастеров, украшавших в Киеве Великую церковь — ныне Успенский собор Киево-Печерской лавры. Печерский инок, которому Господь судил стать первым русским иконописцем, почил около 1114 года.

Удивительной красоты Свенский (Печерский) образ. На золотом троне с подножьем в виде арок восседает Пречистая; правая стопа Ея покоится на небольшом камне, а левая стоит на амвоне. На коленях Богоматери — Предвечный Младенец с благословляющими руками. По сторонам трона стоят преподобные отцы — основатели русского иночества: справа от Пречистой — Феодосий Печерский, а слева — Антоний Печерский; в руках у обоих свитки с письменами. Преподобный Феодосий пишется на этой иконе без клобука, с непокрытой головой, в мантии и епитрахили, а преподобный Антоний — в полном схимническом облачении.

Феодосий Печерский — третий из святых, канонизированных русской церковью (первыми стали князья-страстотерпцы Борис и Глеб), и первый преподобный (то есть святой иноческого чина) в этом дивном сонме. Именно Феодосий и его учитель преподобный Антоний (причисленный к лику святых несколько позже) стали основателями русского монашества как новой и плодотворной ветви того восточнохристианского иноческого древа, которая расцвела на Святой Руси дивным благоуханным цветом. Из глубины веков светит неугасимый свет двух этих подвижников и молитвенников земли Русской.

На Свенской (Печерской) иконе на свитке у преподобного Феодосия начертано: «Владыко Господи Боже Вседержителю, Творче всея твари видимых и невидимых, Своим смотрением возгради дом Пречистыя Своея Матери мною, рабом Твоим Феодосием, его же утверди недвижимо до дне Суда Твоего Страшнаго на хвалу и славословие Тебе». На свитке же преподобного Антония Печерского следующая надпись: «Молю убо вы, чада, держимся воздержания и не ленимся. Имамы в сем Господа Помощника».

Размер Свенской (Печерской) иконы — 67 на 42 см, древнейший красочный слой сохранился не слишком хорошо, на нем много потертостей с позднейшими записями. Но примечателен этот образ не только своей древностью и благодатной силою. Само изображение Пречистой в образе Царицы Небесной, восседающей на троне, было и остается весьма распространенным во всем христианском мире. Мы встречаем его в Софии Константинопольской и в мозаиках Равенны, на грузинских чеканных иконах XI века и на крестах из Херсонеса.

Многие века чудотворная пребывала в мужском Успенском Свенском монастыре под Брянском (сейчас – село Супонево, уже вошедшее в черту города). Постройки этой закрытой в 1924 году обители были затем сильно разрушены. Богоборцы снесли величественный Успенский собор XVIII столетия со знаменитым резным панно на хорах, изображавшим кита, извергающего из своего чрева пророка Иону. Попечением Пречистой иноческая жизнь в Свенском монастыре возродилась в 1992 году, и спустя восемь лет численность братии уже составляла двадцать пять человек.

В стенах этой обители чудотворная Свенская (Печерская) икона и пребывала с 1288 года, а до того находилась в Киево-Печерском монастыре, где прославилась многими чудесами. Князь Роман Михайлович, будучи в Брянске, внезапно потерял зрение. Зная о чудесах и исцелениях, происходивших в Печерском монастыре, послал туда гонца с милостыней и просьбою прислать к себе в Брянск чудотворную икону для испрошения у нее исцеления. Посоветовавшись с братией, печерский архимандрит «отпустил» икону. Во время плавания по реке Десне лодка вдруг остановилась близ того места, где в Десну впадает речка Свена. Сопровождавшие икону решили переночевать на этом месте и причалили к берегу. Но когда утром они вернулись к своей лодке, но чудотворного образа там не оказалось. После долгих поисков исчезнувшая икона была найдена на горе напротив устья Свены между ветвей большого дуба. Когда об этом чуде известили князя Романа, тот в сопровождении духовенства отправился пешком к иконе.

Горячо молился князь, зрение начало возвращаться к нему, и увидел он тропинку, на которой тогда же повелел установить памятный крест. Однако глаза князя различали пока лишь предметы, находившиеся на самом близком расстоянии. И когда шествие достигло самого дуба, князь пал на землю и вновь воззвал к Богородице с сердечным сокрушением: «Пресвятая Владычице! Услыши молитву мою и дай прозрение очам моим!» И тотчас зрение его стало еще лучше. Епископ снял икону с дерева и поднес ее князю; тот благоговейно облобызал ее, и зрение вернулось к нему окончательно.

Немедля отслужив молебен пред иконою, князь и все собравшиеся стали рубить деревья и общими усилиями начали строить церковь во имя Успения Богородицы – храмового праздника Киево-Печерской обители.

Спустя некоторое время князь Роман воздвиг па месте своего чудесного прозрения монастырь и щедро наделил его деньгами, а чудотворную «обложил золотом и серебром». Дерево, на котором была обретена икона, срубили и распили на доски, послужившие для обустройства обители. Тогда же, в 1288 году, было установлено и празднование Свенской (Печерской) иконе Божией Матери — 3 мая. В иконостасе монастырского Успенского собора, по правую сторону царских врат, и пребывала чудотворная в течение почти семи столетий.

Многие милости оказывали святыне и хранившей ее обители русские государи: Иван Грозный пожертвовал немало золота, серебра и драгоценных камней для изготовления нового оклада для чудотворной. Государи Федор Иоаннович, Борис Годунов, Михаил Федорович, Алексей Михайлович, Федор, Иоанн и Петр Алексеевичи, Елизавета Петровна также благотворили обитель. Благочестивые патриархи Филарет и Иосиф, бояре Юрьевы-Романовы, вельможи и купцы, почитавшие Свенскую (Печерскую) икону Богоматери, делали сюда вклады. Никогда не иссякал и поток богомольцев, слышавших о все новых и новых чудесах Свенской (Печерской).

Заступничеством Пречистой Брянск был не раз спасаем от нашествия врагов. Когда в 1812 году к городу подступили французы, его жители на руках обнесли Свенскую (Печерскую) икону вокруг Брянска, и по их усердной молитве к Заступнице рода христианского неприятель прошел мимо, а вскоре и вовсе бежал из России. С тех пор в Брянске в память этого чуда ежегодно 17 августа совершался крестный ход. Накануне икону приносили из монастыря в городской собор, где служили всенощное бдение, а утром после литургии совершали крестный ход вокруг города с чудотворною иконою, крестами, иконами и хоругвями из всех церквей Брянска при участии всего городского духовенства. Вечером же народ возвращался в собор и «с честию и славою» провожал икону в Успенский монастырь. В память избавления от французов в 1815 году была «устроена» новая золотая риза для Свенской (Печерской) иконы.

В 1846 году брянский помещик В.Р. Демидов пожертвовал на золотую ризу чудотворной драгоценную корону с «сиянием» из крупных бриллиантов и бриллиантовые звезды на плечи Богородицы, а также венец и нарукавники для Предвечного Младенца.

Торжественно и красиво, под звон колоколов и молитвенное пение, совершались выносы Свенской (Печерской) иконы в дома благочестивых жителей Брянска. Сохранились описания таких духовных празднеств:

«Участники предполагаемого торжества приходят в обитель. В монастыре начинается соборный благовест в большой колокол с перезвоном во все колокола. Настоятель обители и братия идут в церковь, и к тому же времени стекаются сюда жители соседних селений. Настоятель с духовенством в облачении выходит из алтаря, становится пред чудотворным образом Богоматери и благословляет начало молебна. Братия поют: «Царю Небесный». Затем читается «Трисвятое», «Отче наш», «Господи помилуй» двенадцать раз и псалом 142-й «Господи! Услышь молитву мою…» По прочтении псалма диакон произносить: «Бог Господь и явися нам», и поются тропари Богородичны: «К Богородице прилежно» и пр. В это время два иеромонаха берут святую икону и при пении выносят ее из церкви. Настоятель, духовенство и весь народ идут за нею. Когда процессия при звоне колоколов и пении священных песен выйдет за монастырские ворота, тогда оба иеромонаха с святою иконою останавливаются на площади и оборачиваются лицом к обители. Настоятель, стоящий пред чудотворною иконою с крестом в руке, после прочтения иеродиаконом ектении делает отпуст, прикладывается к иконе, прося в молитве Царицу Небесную не покидать обитель, и дает народу целовать Крест Господень. Получив благословение, подъемлющие чудотворную икону в свой дом принимают ее от иеромонахов, и торжественное шествие двигается дальше при пении стихир в честь Богоматери и колокольном звоне. Настоятель, передав Святой Крест иеромонаху, сопровождающему святую икону, возвращается вместе с братией в обитель. Так же торжественно святую икону провожают в обитель. Настоятель с братией в облачении, диаконы с кадилами и пономари со свечами выходят из монастыря на встречу святыне. При звоне во все колокола настоятель кадит чудотворную икону и принимает Святой Крест от иеромонаха, а иеромонахи от богомольцев берут святую икону и затем идут в обитель. По входе в храм икону ставят на прежнее место, иеродиакон произносит ектению, затем следует отпуст и происходит целование Святого Креста и чудотворного образа Богоматери. Когда торжественное шествие с чудотворною иконою проходит мимо городских или сельских храмов, то в них бывает звон во все колокола. Благочестивые богомольцы встречают и провожают икону с такою же радостью и почетом, как бы Самое Царицу Небесную. Пред нею падают на колена, ложатся на землю, подводят отроков, чтобы над ними пронесли святую икону, кладут под нее грудных младенцев. Дворы, улицы и площади, по которым двигается это шествие, чисто подметаются, а избы по возможности и по состоянию убираются. Во всем селе, принимающем образ Богоматери, бывает праздник».

Праздник веры, самые важные минуты для десятков, сотен, тысяч простых православных… Минули века. Икона уцелела и находится сейчас в Третьяковской галерее. Другие люди пришли к Свенской (Печерской) и увидели ее уже иными глазами — глазами исследователей. Спасена икона была знаменитым искусствоведом Н.Н. Померанцевым, который привез ее в Москву. В 1927 году сотрудниками Центральных государственных реставрационных мастерских Г.О. Чириковым и В.О. Кириковым была проведена сложная реставрация. Еще до окончательного раскрытия древней живописи И.Э. Грабарь уверенно отнес икону к эпохе преподобного Алипия — к заре русской иконописи. Затем Свенскую (Печерскую) изучали В.Н. Лазарев, А.И. Некрасов, М.В. Алпатов. Наш современник, реставратор и исследователь древней живописи А.Н. Овчинников, который отметил еще несколько особенностей, позволяющих отнести икону Богоматери Свенская (Печерская) к эпохе Алипия (конец XI века): «Палитра более чем скромна: листовое золото, белила свинцовые — грубые и тонкие в зависимости от назначения, аурипигмент и реальгар, киноварь, земляная краска железноокисная, глауконит (земля зеленая), лазурит, чернь, умбра. Но понимание живописной Фактуры, грамотность в построении колорита характеризуют мастера, широко осведомленного и умеющего выбирать художественное направление, близкое его мировоззрению. В живописи его можно найти много точек соприкосновения с живописью Синая. Это становится вполне объяснимым, если обратиться к труду Г.П. Федотова «Святые Древней Руси», где достаточно обоснованно указывается на сходство палестинского идеала святости с русским: «Для организации жизни в Киево-Печерском монастыре понадобился Константинопольский Студийский Устав (общежительный), который теоретически после того всегда признавался нормой на Руси. Личные связи, путешествия связывали Киев, как и северную Русь, с Грецией и Афоном. И тем не менее не у афонцев и не у студийцев больше всего училась монашеская Русь, а у палестинцев. Правда и то, что собственно греческое монашество тесно примыкает к палестинскому»».

Так через Свенскую (Печерскую) икону Святая Русь, минуя опосредующие звенья, прильнула непосредственно к Святой Земле — родине воплотившегося Христа и христианства.

«Пресвятая Владычице! Услышь молитву мою и дай прозрение очам моим!» — как нужна сегодня эта молитва князя Романа Михайловича всем нам, имеющим глаза, но не видящим.